Молния [ = Покровитель ] - Дин Кунц

- Что случилось? - спросил Крис, когда Лора остановила "Бьюик", открыла дверь и вышла наружу.

Штефан открыл заднюю дверь и последовал за ней.

- Лора, что случилось?

Лора вглядывалась в кусок неба между пальмами, прикрываясь от солнца рукой.

- Вы слышите, Штефан? В теплом сухом воздухе пустыни замер вдали негромкий рокот. Он сказал:

- Наверное, это реактивный самолет.

- Нет. Прошлый раз, когда я подумала, что это реактивный самолет, это оказались они.

Еще одна последняя вспышка. Лора не видела самой молнии, не видела ветвистого разряда, прорезавшего небо, но только его отражение где-то в высоте, слабую волну света внутри голубого купола.

- Это они, - повторила Лора.

- Они, - согласился Штефан.

- Где-то на пути к шоссе № 111 нас остановит, возможно, полицейский, или мы попадем в аварию, а это значит, что появится письменное свидетельство, а с ним и они сами. Штефан, нам надо поворачивать и возвращаться к Гейнсам.

- Бесполезно, - ответил он.

Крис вышел из машины с другой стороны.

- Штефан прав, мама. Не имеет значения, что мы теперь будем делать. Они прибыли сюда, потому что уже успели заглянуть в будущее и знают, где нас искать, положим, через полчаса, а может быть, и через десять минут. Не имеет значения, вернемся ли мы к Гейнсам или поедем дальше; они уже где-то нас видели, может, даже когда мы еще были в доме. Как бы мы ни меняли наши планы, все равно наши , пути пересекутся. Рука Судьбы.

- Пропади все пропадом! - закричала Лора и пнула ногой автомобиль, что было совершенно бесполезно и не принесло ей никакого облегчения. - Что же теперь делать? Как бороться с этими проклятыми путешественниками? Это все равно что играть с чертом в карты, когда у него все козыри.

В небесах царил полный покой: никаких молний.

Лора продолжала:

- Если хорошенько подумать, то вся жизнь - это карточная игра, разве не так? Значит, нечего жаловаться. Садись в машину, Крис. Едем дальше.

Вся в напряжении, Лора ехала через пригороды Палм-Спрингс, и ей казалось, что ее душит гаротта. В любую секунду она ждала нападения, хотя знала, что беда придет, когда она будет меньше всего этого ожидать.

Без происшествий они доехали до шоссе №111. Далее путь лежал через почти голую пустыню, до пересечения шоссе №111 с шоссе №10.

В надежде избежать полного провала лейтенант Клитман опустил окно и улыбнулся полицейскому, который постучал по стеклу, чтобы привлечь его внимание, и теперь, согнувшись, заглядывал в машину.

- В чем дело?

- Разве вы не заметили красную полосу на краю тротуара, когда ставили машину?

- Красную полосу? - удивился Клитман, ломая голову, что бы это значило.

- Уж не хотите ли вы сказать, сэр, - продолжал полицейский наигранно шутливым тоном, - что вы не видели красной полосы?

- Нет, сэр, конечно, я ее видел.

- Я так и думал, что вы не способны на ложь, - сказал полицейский, как если бы он хорошо знал Клитмана и не ставил под сомнение его честность, что очень удивило лейтенанта. - Но если вы видели красную полосу, сэр, то зачем вы тут остановились?

- А, вот в чем дело, - сказал Клитман, - останавливаться разрешается только у тротуара без красной полосы. Ну конечно.

Полицейский в изумлении смотрел на Клитмана. Затем он перенес свое внимание на фон Манштейна, который сидел рядом, затем на Брахера и Губача на заднем сиденье, улыбнулся и кивнул им головой.

Клитману не надо было оборачиваться, чтобы понять, что его команда с трудом сдерживает волнение. Атмосфера накалялась.

Полицейский наконец опять перевел взгляд на Клитмана, улыбнулся и неуверенно спросил:

- Если я не ошибаюсь, ребята, вы проповедники?

- Проповедники? - повторил Клитман в растерянности.

- У меня дедуктивное мышление, - сказал полицейский, по-прежнему улыбаясь. - Я не Шерлок Холмс. Но у вас на бампере наклейки "Я люблю Иисуса" и "Христос воскрес". В городе как раз проходит конференция баптистов, а вы все в темных костюмах.

Вот почему он решил, что Клитман не способен на ложь: он их принял за баптистских пасторов.

- Совершенно верно, - немедленно подтвердил Клитман. - Мы прибыли на конференцию, сержант. Извините, что мы нарушили правила. У нас не бывает красной полосы на тротуаре. Если вы...

- А откуда вы? - спросил полицейский без подозрения, а наоборот стараясь быть дружелюбным.

Клитман многое знал об Америке, но такого рода разговоры могли завести его в тупик. Он припомнил, что баптисты вроде бы происходят с юга страны; он не был уверен, что они есть на севере, западе или востоке, поэтому он попытался припомнить какой-нибудь южный штат. Он сказал:

- Я из Джорджии.

И тут же сообразил, сколь не правдоподобно такое заявление, произнесенное с немецким акцентом.

Улыбка на лице полицейского сменилась выражением недоумения. Он посмотрел на фон Манштейна и спросил:

- А вы откуда, сэр?

Следуя примеру своего лейтенанта, но с еще более сильным акцентом фон Манштейн объявил:

- Из Джорджии.

С заднего сиденья, не дожидаясь вопроса, Губач и Брахер хором ответили, как если бы это были магические слова, способные усыпить бдительность полицейского:

- Из Джорджии, мы из Джорджии. Улыбка окончательно исчезла с лица сержанта. Он нахмурился и сказал, обращаясь к Эриху Клитману:

- Прошу вас, сэр, выйти на минутку из машины.

- Конечно, сержант, - согласился Клитман, открывая дверь и заметив при этом, что полицейский отступил назад и положил правую руку на рукоятку револьвера в кобуре. - Но мы опаздываем на молитвенное собрание...

На заднем сиденье Губач стремительно открыл кейс и выхватил оттуда "узи", соперничая в быстроте с телохранителями президента. Ему некогда было опускать окно, он прижал дуло к стеклу и открыл огонь по полицейскому, не дав ему времени вытащить револьвер. Стекло вылетело под ударами пуль. Более тридцати пуль попало в полицейского с близкого расстояния, и он упал назад, на спину, на проезжую часть дороги. Завизжали тормоза автомобиля, который остановился в последнее мгновение, чтобы не наехать на тело, а на другой стороне улицы от выстрелов разлетелись стекла витрин магазина мужской одежды.

Сохраняя полное хладнокровие и мгновенно оценив обстановку - именно этими качествами солдат СС особенно гордился Клитман, - Мартин Брахер вышел со своей стороны из "Тойоты" и выпустил длинную очередь из "узи", чтобы усилить неразбериху и панику вокруг и дать им возможность благополучно скрыться. Посыпались стекла витрин дорогих магазинов не только на боковой улице, где они стояли, но и на пересечении с Палм-Каньон Драйв. Клитман видел, как пули ударяли в проезжавшие автомобили и, возможно, ранили водителей, а может быть, водители в панике метались из одного ряда в другой; "Мерседес" кофейного цвета налетел на грузовик; ярко-красная обтекаемой формы спортивная машина выскочила на тротуар, содрала кору со ствола пальмы и въехала в витрину магазина подарков.